Борис Ложкин: Когда шли переговоры – у меня появлялись мысли, что не надо ничего продавать

– Вчера, 20 июня, стало известно, что вы продали медиахолдинг UMH группе компаний ВЕТЭК Сергея Курченко. Речь идет о продаже отдельных подразделений UMH или всего вашего медиабизнеса в Украине и России?

– Подписан договор, согласно которому продается 98% UMH, включая российские активы. Также ВЕТЭК выкупает доли большинства миноритарных акционеров как в самой UMH, так и различных проектах. В том числе крупнейших партнеров Геннадия Боголюбова и российских предпринимателей Леонида Макарона и Вадима Горянинова.

– Партнером UMH по United Online Ventures является СКМ Рината Ахметова, он тоже продает свою долю Курченко?

– По United Online Ventures окончательной ясности еще нет.

– Как структурирована сделка?

– До марта 2014 года прежние акционеры продолжают полностью контролировать менеджмент и операционное управление компанией. Все акции UMH до этого времени формально остаются в собственности старых акционеров, но будут находиться на эскроу-счете британской юридической компании. Акции будут переданы покупателю только после выполнения обеими сторонами всех условий. В первую очередь это финансовые обязательства со стороны покупателя. С нашей стороны это стандартный набор условий для подобных сделок – проверка баланса, состояние оборотных средств.

На сегодняшний день мы получили около 50% суммы, вторая часть выплат структурирована на период до марта следующего года.

На сегодняшний день мы получили около 50% суммы, вторая часть выплат структурирована на период до марта следующего года

– Со стороны Курченко появляется менеджмент в компании?

– Нет. Есть договоренность, что с их стороны будет представитель, который будет знакомиться с менеджментом, получать отчеты, одним словом, входить в курс дел.

– Какова сумма сделки?

– Мы договорились ее не раскрывать.

– В апреле этого года в интервью газете «Коммерсант-Украина» вы говорили, что оцениваете свой бизнес в $450-500 млн…

– Могу сказать только, что мое представление об оценке компании оказалось достаточно близким к тому, какой была сумма сделки. 

– Стремительный взлет Сергея Курченко трудно объяснить иными обстоятельствами, кроме как близостью к сегодняшней власти. Еще в апреле этого года вы говорили о том, что приоритет для вас – IPO, а через полтора месяца продаете бизнес Курченко. Спрошу так: у вас была возможность не продавать ему бизнес?

– Такая возможность есть всегда.

Мы вели переговоры о продаже всей компании или доли в ней не только с ВЕТЭК. Первый раз предложение о продаже компании целиком поступило еще летом прошлого года от крупного российского медиахолдинга. В декабре прошлого года мы хотели привлечь финансирование, проведя IPO на Варшавской бирже. Но мы столкнулись с унизительно низкой оценкой компании – отношение к украинскому бизнесу в Европе очень скептическое. Даже инвестбанкиры из Dragon Capital, готовившие сделку, сказали, что это плохие условия.

При этом у UMH есть долговая нагрузка, инвестиционные планы.

В феврале мы предложили инвестбанкирам Concorde Capital рассмотреть другие возможности привлечения средств: облигации, фонды прямых инвестиций, стратегические инвесторы.

В марте мы активизировали переговоры с российскими инвесторами. Они предлагали бОльшую сумму, чем ВЕТЭК, но сделка было структурирована на три года – мы не хотели брать на себя такие риски.

Предложение от ВЕТЭК в соотношении время/деньги оказалось не хуже, чем предложение русских.
Все партнеры настоятельно рекомендовали согласиться на эти условия. Предложение ВЕТЭК было очень привлекательным в сегодняшних рыночных условиях.

Дальше я решал дилемму: я не продаю компанию и продолжаю развивать UMH, и без необходимого финансирования делаю это менее успешно и медленнее, чем мог бы. Или заключаю сделку, и UMH развивается намного быстрее. Сергей Курченко на переговорах декларировал готовность вложить $100 млн в развитие компании в течение трех лет. С точки зрения интересов компании UMH приход нового собственника с большим аппетитом к инвестициям является выгодным.

– Как долго шли переговоры?

– С марта компания ВЕТЭК была одной из нескольких в шорт-листе Concorde. Активная фаза переговоров – последний месяц. Все произошло очень быстро. Мы участвовали во многих сделках. И могу сказать, что покупатели очень динамично подошли к вопросу. 

– В течение полугода в Украине прошел ряд сделок с влиятельными медиаактивами: Дмитрий Фирташ и глава Администрации президента Сергей Левочкин приобрели одну из крупнейших телегрупп «Интер», произошла смена собственников у оппозиционного телеканала ТВі, теперь продажа Курченко UMH – лидера в сегменте печатных, интернет-СМИ и радио. Очень похоже на зачистку независимых СМИ. Предвыборная кампания началась?

– Я не хочу говорить о других компаниях, но UMH всегда был бизнесом. К тому же в ближайшие восемь месяцев говорить не о чем – все останется, как прежде. После этого я рассчитываю, что покупатель будет придерживаться взятых на себя обязательств и не вмешиваться в редакционную политику. У нас договоренность с ВЕТЭК, что он подпишет соглашения о невмешательстве в редакционную политику. В ходе переговоров ВЕТЭК ясно артикулировал готовность не вмешиваться в редакционный контент.

С Forbes достигнута договоренность. С Vogue пока что не успели. С «Комсомолкой» и «Аргументами и фактами» подписали соглашение на этой неделе, с другими – в процессе

– Каковы финансовые результаты работы UMH за 2012 год?

– Мы сейчас заканчиваем аудит и не можем давать цифры до его завершения.

– По прогнозам, выручка UMH за прошлый год – около $160 млн. Капитализация публичных медиакомпаний Agora S.A и Sanoma – приблизительно 0,4 от годового дохода. При такой оценке стоимость UMH не выше $65 млн. В случае с ВЕТЭК речь идет о суммах, в разы больших. Чем можно объяснить настолько высокую цену UMH, как не надбавкой за столь необходимое перед выборами влияние?

– Брать рыночную капитализацию не совсем корректно. Если вы захотите купить 50%, или даже 25% той же Sanoma, то цифры будут совсем другими. Если брать за пример сделку по покупке 50% медиакомпании Hachette Filipacchi Shkulev, которая состоялась в России пару лет назад, мультипликатор по EBIDTA был равен 13. Причем у компании были в основном печатные СМИ. Хотя интернет-активы дороже.

– UMH издает по лицензии Forbes и Vogue. Достигнута ли договоренность о сохранении лицензии после смены владельца? На каких условиях?

– С Forbes достигнута договоренность. С Vogue пока что не успели. С «Комсомолкой» и «Аргументами и фактами» подписали соглашение на этой неделе, с другими – в процессе. Мы не хотели ни с кем вести переговоры, пока не понимали, что мы твердо в сделке. А поскольку мы начали это понимать буквально несколько недель назад, то не успели завершить переговорный процесс.

– Кто вел переговорный процесс с Forbes о продлении лицензии после смены собственника?

– Я.

 - Как вам удалось убедить американский Forbes сохранить лицензию при новом собственнике, у которого, мягко говоря, неоднозначная репутация?

– Для американцев важно соблюдение жестких стандартов невмешательства в редакционную политику, для них не важен владелец. Они четко акцентировали внимание, что китайская стена между редакцией и менеджментом должна быть сохранена такой же, как сейчас. К тому же мне кажется, что в 27 лет репутация только складывается, и я думаю, что у господина Курченко есть все шансы построить правильную хорошую репутацию.

– Как может быть защищена независимость редакционной политики в ваших изданиях при новом собственнике?

– Если говорить о Forbes – просто. Есть требование лицензии. Если от журналистов и редакторов будут требовать чего-то, что выходит за рамки редакционной этики – лицензия может быть отозвана. Я думаю, что будет подписано трехстороннее соглашение между редакцией, собственником и владельцем бренда. У нас нет сомнения в профессионализме наших американских партнеров – они вполне способны оценивать и реагировать на случаи вмешательства в редакционную политику.

– Не было желания оставить какие-то любимые проекты?

– Желание было, как и понимание, что это, скорее всего, экономически нецелесообразно. Проект, который в составе холдинга работает с хорошей прибылью, после выделения может оказаться убыточным. Эффект масштаба в издательском бизнесе играет важную роль. Можно было какие-то проекты оставить и получить дисконт по сделке. Но, скорее всего, это было бы личное удовольствие, которое не приносило бы денег, а я всегда занимался только теми проектами, которые приносят деньги.

– Четыре дня назад вы объявили о продаже журнала и сайта «Фокуса» одесским предпринимателям Борису Кауфману и Александру Грановскому. Зачем нужна была эта сделка? Курченко не хотел покупать «Фокус»?

– Эти сделки никак не связаны. Продажа «Фокуса» тянулась чуть ли не с лета прошлого года. Месяц назад соглашение было подписано. С моей точки зрения неправильно было бы разрывать ее и включать «Фокус» в соглашение по продаже UMH. 

– У вас есть хорошая возможность сравнить, как выгоднее продавать медиаактивы в Украине в 2013 году – в  розницу или оптом.

– В случае с «Фокусом» цифры получились сопоставимые. Но это очень приблизительный подсчет. В сделке с ВЕТЭК не рассчитывалась стоимость каждого проекта отдельно. Оценка UMH строилась на финансовых показателях сегментов бизнеса.

– Какие чувства испытывает предприниматель, продающий бизнес, который он создавал почти двадцать лет?

– Мне пока сложно говорить, ведь сделка еще не закончена.

Когда шли переговоры – у меня появлялись мысли, что не надо ничего продавать. Потом появлялось чувство инвестора,  ощущение новых возможностей. Последние годы нам постоянно не хватало денег на новые проекты, и вот теперь у меня появляется чувство, что я могу прийти в проект как человек с деньгами. Никого не надо убеждать дать тебе финансирование, ты сам можешь говорить, на каких условиях ты готов давать деньги.

Думаю, что когда сделка закончится, я три-четыре месяца проведу в Силиконовой долине, чтобы расширить свой кругозор

– Две недели назад в интервью газете «Зеркало Недели» вы сказали, что если бы продали UMH, то занялись бы созданием нового медиабизнеса с «чистого листа». Не передумали? Прописано ли в договоре с Курченко ограничение, что вы не должны работать в медиабизнесе в течение какого-то  времени?

– Ограничения есть, но они связаны с направлениями медиабизнеса, которые прямо конкурируют с  теми, что есть в UMH. Это нестрашно – есть еще масса других. Кроме того, я смотрю не только на медиа – мне интересна электронная коммерция. Например, заняться консолидацией этого рынка. Я смотрю не только на украинские рынки. Мне нравится подход Александра Роднянского, у которого есть бизнес и в России, и США. А его российский игровой бизнес нацелен на глобальных пользователей.

Думаю, что когда сделка закончится, я три-четыре месяца проведу в Силиконовой долине, чтобы расширить свой кругозор. Так или иначе, но когда занимаешься одним бизнесом двадцать лет, может возникнуть некая зашоренность. Хочу выйти из этой скорлупы, посмотреть на происходящее в мире более глобально.

Хочется делать что-то масштабное. Мне всегда хотелось построить компанию с выручкой в миллиард. В Украине на рынке медиа это невозможно, а в электронной коммерции вполне реально.

Но сказать, что я продаю бизнес, потому что у меня есть четкий план, чем я буду заниматься, или уже другая компания, – я не могу.

По материалам: Forbes