Алексей Моисеев: Почему то, что происходит с Грецией, является дефолтом

Источник: Forbes: Андрей Вырковский

Для участников рынка облигаций старой закалки вопрос понятен: если долг не выплачивается вовремя в полном объеме и с полагающимися процентами, то наступает дефолт

Дефолт или не дефолт — примерно так можно сформулировать суть дискуссий последних недель вокруг обмена греческих облигаций. Для участников рынка облигаций старой закалки вопрос не очень понятен: если долг не выплачивается вовремя в полном объеме и с полагающимися процентами, то наступает дефолт. Однако последние 15 лет принесли в финансовый мир новации, которые несколько усложняют простую, казалось бы, проблему.

В последние годы появилась и приобрела известную популярность концепция, согласно которой дефолтом считается только односторонний отказ платить по долгам со стороны эмитента. Снижение долговой нагрузки в той или иной форме — списание части основного долга, отсрочка погашения, сокращение (постоянное или временное) процентной ставки — перестало считаться таковым. Интеллектуальное лидерство в изобретении этой новой концепции и ее практической реализации следует отдать Украине и ее финансовым советникам, проведшим реструктуризацию по еврооблигациям в 1999 году.

До этого  казалось, что реструктуризации по еврооблигациям быть не может, так как эти инструменты, в отличие от традиционных синдицированных кредитов, расходятся по портфелям сотен и тысяч частных инвесторов. Это богатые и не очень частные инвесторы, которых часто называют либо бельгийскими дантистами, либо итальянскими пенсионерами. Собрать этих людей в одной комнате для обсуждения условий реструктуризации не представлялось возможным. Но даже если сделать это, конструктивной дискуссии ждать не приходилось. Одно дело договориться с банковскими бюрократами, обсуждающими потери своего банка, совсем другое, когда речь идет о нажитом непосильным трудом частном состоянии.

Но Украине тогда это удалось. Украинское правительство настаивало на том, что отказ платить по долгам является никак не дефолтом, а «добровольным обменом». Тогда вопреки опасениям на этот «обмен», поддержанный к тому же МВФ, согласились 98% держателей украинских бумаг, что и позволило говорить о безусловном успехе новой концепции.

И вот 12 лет спустя, казалось, уже решенный вопрос о том, считать ли «обмен» дефолтом, встал снова. Греческое правительство и международные финансовые организации сделали довольно много для того, чтобы избежать формального объявления обмена дефолтом — то есть делать вид, что он происходит добровольно.  Для него было даже использовано название из 2000-х: PSI, Private Sector Involvement — «вовлечение» частного сектора. Рейтинговые агентства довольно нервно отреагировали на такую попытку закамуфлировать очевидные вещи, но все же дальше угроз, первые из которых появились сразу после публикации плана обмена облигаций летом прошлого года, дело не шло.

Все изменилось буквально в последние дни, когда греческое правительство приняло решение об использование так называемых Class Action Clause — условий, по которым можно заставить инвесторов, не согласных с реструктуризацией, принять ее. Даже если они ранее отказались это сделать. Реакция не заставила себя ждать: агентство Fitch тут же снизило рейтинг правительства страны до «выборочного дефолта», а по страховке от дефолта CDS наступил страховой случай. Ну вот и развязка: все-таки очевидные вещи должны так или иначе получать столь же очевидное название — дефолт он и есть дефолт.