"Нэшнл интерест" (США): Судьба китайско-российского альянса

Отношения между Москвой и Пекином уже дважды приводили к серьезным сдвигам в военном балансе в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Будет ли третья трансформация мирового масштаба?

Даже в то время как демократы резко критикуют республиканцев за слишком мягкое отношение к Кремлю, республиканцы склонны указывать на то, что администрация Обамы слишком любезничала с Китаем. В конце концов, президент Барак Обама отдавал приоритет проблеме изменения климата, которая требовала высокой степени сотрудничества с Пекином. И все же в сегодняшней токсичной подковерной войне победной выборной стратегией будет объявление политического противника недостаточным ксенофобом и, следовательно, лишенным «истинного» патриотизма.

Сейчас многие в вашингтонском дипломатическом истеблишменте, кажется, согласны с тем, что большинство мировых проблем может быть сведено либо к мнимой настойчивости Пекина в построении нового бесчестного мирового порядка, включающего «все сущее», либо к хитрым попыткам Москвы распространить свои щупальца повсюду - от Мадагаскара до Ливии и, возможно, даже до Америки. В то же время российские "ставленники" и китайские "полезные болванчики" пасутся у каждого угла, по крайней мере, так кажется. Даже те, кто выступает против конфликта с Ираном, могут найти концепцию соперничества великих держав полезной в той мере, в которой еще одна война на Ближнем Востоке может опасно отвлечь США от «главного события» в Восточной Азии или в Восточной Европе.

RAND Corporation попыталась уладить острую полемику относительно того, кто, Москва или Пекин, представят более серьезную угрозу, введя искусную формулировку: «Россия — изгой, а не соперник; Китай — соперник, а не изгой». Это исчерпывающее заявление, без сомнения, имеет определенную ценность, но критики выскажут аргумент – новая российская межконтинентальная баллистическая ракета "Сармат" сильно напоминает уклоняющуюся от ПРО дубинку полноценного "партнера", а китайская деятельность в Синьцзяне и в Южно-Китайском море больше похожа на поведение парии. Конечно, многие аналитики из сферы обороны склонны оставаться равнодушными и сосредотачивать усилия на объединяющей (если это утешит) теме «оси авторитаризма». Как говорят, самым стрессовым вызовом для американской национальной безопасности будет, если Россия и Китай объединят усилия по пресечению или даже сведению к нулю американского мирового лидерства.

Честно говоря, перспективы истинного формального альянса между Китаем и Россией до сих пор кажутся отдаленными, но, порой, полезно вести учет конкретным проявлениям этих краеугольных бинарных отношений в стратегических реалиях, особенно сейчас, когда это партнерство продолжает процветать не прекращаясь уже на протяжении более, чем трех десятилетий. Такая всесторонняя оценка содержится в издании "Журнала российских, восточноевропейских и центральноазиатских исследований" от середины 2019 года. Авторы – исследователи Китайского морского исследовательского центра – опубликовали всесторонний обзор под заглавием "Исторический обзор и оценка 70 лет сотрудничества Китая и России в морской сфере".

Первое изменение в мировом балансе сил благодаря российско-китайскому сотрудничеству, конечно, произошло в 1950‑х годах. Тогда в течение десятилетия КНР превратилась из слаборазвитой в военном отношении страны в обладателя относительно современного вооружения. Хорошо известно, что вдохновляющей силой этого высокоэнергетичного процесса стала тяжелая школа войны против значительно лучше вооруженного соперника в корейском конфликте. Но колоссальные сдвиги в военных возможностях Китая также не могли бы произойти без грандиозного содействия со стороны СССР. В том, что касается морских вооружений, согласно данным журнала, уже к началу 1953‑го года Москва передала Китаю десять торпедных катеров и 83 самолета. Этот процесс ускорился в 1953‑55 гг., когда был передан 81 корабль общим водоизмещением 27234 тонны и 148 самолетов. В их числе были четыре эсминца, четыре фрегата и 13 подлодок.

Кроме того, российская сторона передала китайской более пятисот торпед и более полутора тысяч морских мин, а также береговую артиллерию, радарное и коммуникационное оборудование. Третья партия поставок для флота включала в себя 63 корабля и 71 самолет. К этим крайне значительным отгрузкам стоит добавить, что в период до 1957 года пять китайских верфей, опираясь на значительное содействие советников, чертежи и технологии, приобретенные у СССР, вероятно, произвели еще 116 кораблей. Наконец, к концу 1959 года было согласовано еще несколько поставок, что "ввело китайский военный флот в ракетную эпоху". Существенно, что эти поставки содержали Р‑11 – элементарные баллистические ракеты, базировавшиеся на подлодках, и П‑15 - одни из самых ранних противокорабельных ракет. Да, это были ранние предшественники нынешних ракет JL‑3 и YJ‑12, которые сейчас представляют существенную угрозу.

Учитывая существующие бодрые настроения, которые окружают нынешние российско-китайские отношения, в китайской статье очень мало говорится о китайско-советском конфликте, который поставил два евразийских гиганта на грань войны в конце 1960‑х. Авторы намекают, что в действительности конфликт был между двумя компартиями, а не между двумя флотами, но отмечают, что цель Кремля сформировать "совместный флот" рассматривалась в Китае как посягательство на суверенитет Китая. Тем не менее, значительное военное сотрудничество между Москвой и Пекином в течение 1950‑х гг. оценивается в китайских выкладках как "имевшее огромное историческое влияние". Авторы утверждают, что оно "эффективно снизило угрозу американского империализма". В дополнение они делают заключение относительно того периода: "Достижения в построении китайского военно-морского флота неотделимы от содействия советских экспертов".

На протяжении длительного времени китайские ученые не относились так благосклонно к "советским ревизионистам", но теперь, очевидно, "восточный ветер" начал дуть снова. Если СССР так значительно помог нарастить военные перспективы КНР в 1950‑х, эта статья двух китайских аналитиков в сфере военно-морского флота убедительно доказывает, что аналогичная и амбициозная начавшаяся в 1991 году программа российско-китайского военного сотрудничества имеет аналогичный эффект. Если рассматривать в целом, то цифры, конечно же, впечатляют. Россия продала Китаю, согласно китайским подсчетам, более 500 военных самолетов, в том числе Су‑27, Су‑30, Су‑35 и Ил‑76. Россия поставила в Китай более двухсот вертолетов Ми‑171. Эти стратегические приобретения отправили китайские ВВС и ВМС в новую эру, а китайское приобретение четырех эсминцев класса "Современный" и 12 подлодок класса "Кило" оказали китайскому флоту содействие в получении необходимых технологических средств для вхождения на XXI век на крепких ногах. Более того, в приведенный здесь короткий список не включены и другие жизненно важные системы, которые были переданы, в частности передовые системы ПВО, которые сформировали основу китайских закупок в России.

Со ссылкой на российский источник, эти китайские авторы заявляют, что в период с 2000 по 2005 гг. Китай истратил $13 млрд на российское вооружение. Это - довольно приличная сумма, особенно по довольно скудным постсоветским стандартам. На деле этот объем соглашений был направлен не только на спасение Народно-освободительной армии Китая от морального износа, но одновременно нацелена на "решение проблем выживания и развития" пост-советского военно-промышленного комплекса. В этом сотрудничестве наравне с техническими поставками, настолько же важны вложения и в человеческий капитал. В этом плане это исследование указывает на то, что две тысячи китайских офицеров среднего и высшего звена уже закончили российские военные академии. В частности, говорят, что среди высших чинов ВМС НОАК огромное число таких выпускников. Но, возможно, самое критическое для будущего китайских вооруженных сил заключается в "развитии стандартов и концепций вооружений местного производства". Взять, к примеру, YJ‑18 – усовершенствованную ракету для пуска вне зоны поражения ПВО, которая, как кажется, превосходит любые американские образцы. Она является производным от российской ракеты ССН‑27, теперь она становится повсеместно распространенной на китайском флоте, как в надводном, так и в подводном вариантах.

При всех основных следствиях регионального баланса сил, вызванного этими двумя основными периодами российско-китайского сотрудничества в сфере безопасности, в то же время существуют вполне реальные причины сомневаться в том, что это сотрудничество действительно видоизменит мировую политику. Тем не менее, в китайском анализе отмечается, что продажи оружия из России в Китай значительно снизились, по сравнению с пиками 2005 года. В то же время, совместные военные учения теперь стали регулярными, но в действительности, не кажется, что они выражают воинственные настроения и все более широкую демонстрацию военной мощи. Эти тенденции, конечно, могут отражать новую уверенность в Пекине относительно их собственных способностей производить передовое вооружение, но также это может указывать на определенный градус сдержанности – осознания того, что слишком тесное выравнивание позиций России и Китая в военном отношении может обеспечить достаточное количество топлива для новой холодной войны, которая может случиться в ближайшем будущем.

Пока же американские военные аналитики должны оценивать возможные результаты значительно более тесных отношений России и Китая в сфере безопасности, будь то формализовано в настоящий "альянс" или нет. Сейчас у Китая и России реализуется большое количество совместных проектов, в том числе в сфере создания крупного коммерческого авиалайнера, а также тяжелого вертолета. Охватят ли амбициозные начинания будущего фрегаты и истребители с вертикальным взлетом, ядерные подлодки и бомбардировщики-невидимки, или даже авианосцы? Начнут ли Москва и Пекин проводить широкомасштабные совместные учения, которые повлекут последствия в высокочувствительных областях? Станут ли третьи страны, такие как Иран, "младшими компаньонами" в так называемом "квази-альянсе"? И будут ли Китай и Россия стремиться координировать стратегические инициативы, чтобы создать общие благоприятные стратегические условия в ближайшие десятилетия?

Такое будущее, безусловно, не выходит за рамки возможного. Сочетание гения разработок российского вооружения с китайским организационным и производственным мастерством могло бы быть действительно впечатляющим. Это будет еще одной причиной, по которой теперь страны Запада должны проявлять сдержанность, принимать многополярность и стремиться избежать возвращения в 1950‑е годы «с китайской спецификой.

По материалам: "Нэшнл интерест" (США)